Интервью
Министра иностранных дел России С.В.Лаврова российскому
информационному каналу «Вести», 7 июля 2009 года
1115-10-07-2009
Вопрос: Сегодня слово «перезагрузка» звучит очень
часто. Вы были первым, кто его услышал, когда Х.Клинтон
подарила Вам знаменитую кнопку. Довольны ли Вы тем, как
проходит перезагрузка отношений?
С.В.Лавров: Что касается «перезагрузки», это термин
американский. Американская администрация так охарактеризовала
свою политику в отношении России, вернее ту политику, которую
она хочет выстраивать в отношении нашей страны. Думаю, самым
главным показателем того, что этот термин имеет под собой
субстанцию, являются те заявления, которые сделал Президент
Б.Обама, находясь в Москве.
В общих чертах об этом он говорил и раньше, но в Москве
Президент США очень четко сказал, что его администрация
переосмысливает ситуацию в мире, те угрозы, которые необходимо
парировать, а среди них главными являются терроризм,
распространение оружия массового уничтожения и все, что с этим
связано.
Главный вывод, к которому приходит Б.Обама, в том, что эти
угрозы Соединенные Штаты в одиночку парировать не смогут.
Нужна коалиция государств-единомышленников, и в ней Россия
играет незаменимую роль. Это самое главное, что можно
вычленить из анализа общего состояния дел в мире, роли,
которую российско-американские отношения сегодня могут
сыграть. Президент Б.Обама очень четко сказал, что его подход
к международным делам будет отличаться от подхода предыдущей
администрации, прежде всего в том, что на мировой арене
нынешняя администрация будет действовать не через диктат, а
через международное сотрудничество, в котором России отводится
незаменимая роль.
Мы к этому готовы, как были готовы все предыдущие годы, но,
к сожалению, наталкивались на недопонимание со стороны
Вашингтона. Безусловно, слова правильные, мы их разделяем и
рассчитываем, что они будут переведены на язык практических
действий. Россия готова к такому взаимодействию.
Вопрос: Одна из ключевых тем этих переговоров – это
CНВ. Известно, что документ, который президенты подписали,
удалось согласовать буквально в последний момент. В чем были
трудности?
С.В.Лавров: Трудности были хотя бы в беспрецедентно
коротких сроках, отведенных на подготовку этого документа.
Поручение было дано президентами на их первой личной встрече в
Лондоне 1 апреля. И хотя мы не подготовили полномасштабного
договора (это вообще было бы нереально), но те понимания,
которые были отражены в совместном документе, подписанном
президентами, действительно предопределяют очень многое в
будущем договоре и существенно облегчают дальнейший разговор о
том, какие же конкретные параметры будут зафиксированы в новом
документе. Прежде всего, это количественные параметры. Мы не
договорились о том, какой предел будет установлен для
носителей и боезарядов, но президенты зафиксировали в
документе диапазон, в котором нам надо искать договоренности.
Это, прежде всего, диапазон для носителей от 500 до 1100 и
диапазон для связанных с этими носителями боезарядов от 1500
до 1675.
Вопрос: Поскольку диапазон такой широкий, значит ли
это, что предстоит преодолевать еще очень серьезные
разногласия?
С.В.Лавров: Не разногласия, но предстоит искать
баланс, паритет. Действительно, носители – это самое главное,
потому что, если есть боезаряды, но нет носителей, возможность
каких-либо нежелательных действий сокращается. Мы выступаем за
максимально возможное ограничение носителей, рассчитывая, что
на переговорах заданная президентами планка (а мы хотим
существенно сократить и носители, и боезаряды) будет взята. Мы
будем добиваться максимально нижних уровней для носителей,
соответственно определяться по количеству боезарядов, которые
с этими носителями связаны.
Помимо арифметики в этом документе есть важнейшие принципы,
на которые должен опираться будущий договор. Прежде всего, это
необходимость учесть взаимосвязь между стратегическими
наступательными и оборонительными вооружениями. Поэтому те,
кто сомневался в способности зафиксировать такую взаимосвязь,
ошибались в своих прогнозах. Во-вторых, подтверждено, что, как
и в ныне действующем договоре, в новом должно быть положение о
неразмещении стратегических вооружений за пределами
национальной территории. И, в-третьих, после очень непростой
переговорной работы удалось зафиксировать необходимость
отразить в новом договоре тот факт, что стратегические
вооружения в неядерном оснащении (а над ними сейчас активно
работают Соединенные Штаты) влияют на стратегическую
стабильность. В итоге мы будем добиваться, чтобы эта тема была
отражена более четко, не просто в контексте влияния неядерных
вооружений стратегического характера на стратегическую
стабильность, но в плане учета, по сути дела, нового класса
стратегических вооружений. Появление стратегических вооружений
в неядерном оснащении на тех же носителях, на которых могут
устанавливаться и ядерные боеголовки, будет дестабилизировать
ситуацию, поскольку национальные средства слежения не смогут
различить, летит ли носитель с ядерной боеголовкой или с
неядерной. Поэтому риск возрастает, и мы нашли понимание
американских партнеров в том, что касается необходимости этот
риск преодолеть в новом договоре. Будем над этим работать.
Вопрос: Одна из проблем, о которой говорили эксперты
применительно к этому договору, это так называемый «возвратный
потенциал». И как раз здесь речь шла о Соединенных Штатах.
Учтена ли эта проблема в документе, который подписан, или эта
тема будущих переговоров?
С.В.Лавров: Это тема будущего. «Возвратный
потенциал» связан именно с количеством носителей. Чем больше
носителей, тем больше мы имеем возможности предполагать, что
на них могут быть установлены боеголовки, несмотря на то, что
количество боеголовок также сокращается.
Вопрос: Теперь, когда документ подписан двумя
президентами, предстоят переговоры. Обычно такие переговоры
занимали много лет. Сейчас же осталось пять с небольшим
месяцев. В каком режиме это будет происходить?
С.В.Лавров: Думаю, это будет происходить в очень
плотном режиме. Обе стороны уже сформировали свои делегации,
которые собственно и подготовили проект Совместного понимания,
подписанного двумя президентами.
С 1 апреля прошло очень мало времени. То, что удалось
зафиксировать основополагающие принципы договора, позволяет
надеяться, что работу по остающимся непростым вопросам, а нам
необходимо перевести эти принципы на договорный язык, к
декабрю мы завершим. Такой настрой мы почувствовали и у
американской команды, и самое главное – у Президента Б.Обамы.
Президент Д.А.Медведев, со своей стороны, такой настрой
полностью разделяет и считает, что все в наших силах и все в
наших руках.
Замечу кстати, что мы ведь начали переговоры о новом
договоре на замену ныне действующего еще с администрацией
Дж.Буша, причем года за два до истечения ее полномочий, но
наталкивались на нежелание вообще готовить что-либо юридически
обязывающее. И прогресс, которого мы достигли за очень
короткий срок по сравнению с тем временем, все-таки
обнадеживает.
Вопрос: Я так понимаю, что один из крупных успехов
российской дипломатии в процессе подготовки этого документа
это то, что вопрос СНВ увязан с американской идеей построить
район ПРО в Европе. Если это так, то как именно эта увязка
выглядит?
С.В.Лавров: В согласованных принципах, которые
отражены в Совместном понимании, подписанном президентами,
зафиксирована необходимость в новом договоре учесть и отразить
взаимосвязь между стратегическими наступательными и
стратегическими оборонительными системами. Ясно, что
противоракетная оборона является оборонительной системой
стратегического характера. Мы будем исходить из того, что,
если наши партнеры примут решение создавать американскую ПРО с
глобальным охватом, то это, безусловно, будет ставить под
большой вопрос перспективы дальнейшего сокращения
стратегических наступательных вооружений. Американские коллеги
это прекрасно понимают и хотят, в отличие от администрации
Дж.Буша, не упираться в односторонне принятые решения по
созданию баз в Чехии и Польше, а проанализировать этот проект,
т.е. третий позиционный район противоракетной обороны. Этот
обзор они намерены завершить через пару-тройку месяцев, как
Президент Б.Обама сообщил Президенту Д.А.Медведеву.
Договорились, что по итогам обзора мы проведем консультации.
Мы подтвердили американскому руководству, Президенту Б.Обаме,
что на столе переговоров по-прежнему остаются наши
предложения, которые были выдвинуты еще два года назад в то
время Президентом В.В.Путиным и которые предполагают отказ от
односторонних действий и налаживание многостороннего
сотрудничества с участием и США, и России, и европейских
стран, начиная с совместного анализа ракетных угроз.
На переговорах в Кремле Президент Д.А.Медведев подтвердил
наши предложения. Кстати, они были развиты в деталях в марте
этого года в ходе нашей встречи с Х.Клинтон. У американской
стороны есть наши развернутые предложения по налаживанию
такого коллективного совместного анализа ракетных угроз и
совместного же размышления над тем, какие меры, и
политико-дипломатические, и другие, могут быть разработаны для
того, чтобы эти угрозы нейтрализовывать.
В самый последний момент удалось договориться по принятию
отдельного заявления по противоракетной обороне, которое
опирается на те же принципы, о которых мы говорим, а именно на
принципы равноправного взаимоуважительного диалога с целью
разработки методов, форм отслеживания и затем нейтрализации
ракетных угроз. Это относится к любой точке земного шара, где
такие угрозы могут возникнуть и где они могут представлять
опасность для наших государств, для Европы и для других стран,
которые разделяют задачу не допустить эскалации напряженности
в мире.
Вопрос: До выборов Б.Обама не был, скажем так,
горячим сторонником идеи развернуть третий район ПРО в Европе.
После выборов его позиция стала чуть более осторожной. Теперь
эта тема обсуждается в Москве. Как Вам кажется, готовы
американцы к перспективе отказаться от этих планов или же это
такая важная для них тема, которая будет использована в ходе
торга на переговорах, в том числе и по СНВ?
С.В.Лавров: Я очень надеюсь, что тот обзор, о
котором сказали американские партнеры и который продолжается в
Вашингтоне, завершится пониманием контрпродуктивности
односторонних действий в этой сфере. Совместная работа, к
которой мы приглашаем и которая предусмотрена принятым общим
заявлением президентов по ПРО, на контрасте покажет выгоду от
коллективных действий по сравнению с односторонними решениями,
которые создают реальные риски для Российской Федерации, что
бы ни говорилось о том, какие конкретно цели эти планы
развертывания баз в Польше и Чехии преследуют.
Вопрос: Договоренности по транзиту – также очень
важная тема. О чем удалось договориться? Увидим ли мы
американских солдат, например, в России или это будут только
железнодорожные грузы? Как будет выглядеть транзит?
С.В.Лавров: Транзит только воздушный. В соглашении
оговорено, что он может осуществляться и коммерческими
рейсами, и рейсами военно-транспортной авиации Соединенных
Штатов. Военно-транспортная авиация США планирует значительное
количество рейсов, до четырех с лишним тысяч в год. Это
существенные объемы.
Вопрос: Это 15 рейсов в день?
С.В.Лавров: Меньше. 4500 рейсов нужно поделить на
365 дней. В любом случае, это много рейсов. И мы
заинтересованы в том, чтобы та коалиция, которая работала по
мандату СБ ООН в Афганистане, снабжалась исправно и повышала
свою эффективность.
В соглашении о транзите выделю то, что мы согласовали
абсолютно приемлемую для нас юридическую сторону дел.
Юрисдикция Российской Федерации будет применяться во всех тех
случаях, когда мы этого захотим и потребуем. У нас есть право
попросить любой рейс приземлиться в Российской Федерации для
проверки соответствия заявленных грузов тому, что реально
находится на борту. Все эти процедуры прописаны. Это
юридически очень чистый и эффективный механизм, который принят
американской стороной, и, думаю, что он будет работать без
сбоев. Железнодорожного транзита не предусматривается.
У нас имелись подобные соглашения о военном транзите с
Францией, Германией, а недавно подписали с Испанией. Сейчас
готовим такой же документ с Италией. Они исправно выполняются.
Железнодорожный транзит у нас предусмотрен только с Германией,
но на практике он ни разу не применялся. Видимо с вводом в
действие соглашения о военном транзите с американцами
потребности международных сил содействия безопасности в
Афганистане будут удовлетворяться эффективно. Но, повторяю, у
немцев есть возможность железнодорожного транзита.
Вопрос: Кроме просьбы посадить самолет для досмотра
на территории России существуют ли другие механизмы досмотра?
Я так понимаю, что на этот счет была достаточно сложная
дискуссия.
С.В.Лавров: Нет, нас интересовала только
возможность, наше право, и оно зафиксировано, попросить любой
рейс, который движется в рамках этого соглашения, совершить
посадку для досмотра. В случае если американская сторона
отказывается, мы в праве отказать в самом рейсе.
Вопрос: В пунктах вылета наши инспекторы на
американских базах досмотр не будут производить?
С.В.Лавров: В этом нет необходимости. Процедуры,
которые разработаны в соглашении для проверок путем посадок
рейсов, нам представляются достаточными.
Вопрос: Какие еще темы в рамках двусторонних
российско-американских отношений Вы считаете в контексте
визита ключевыми?
С.В.Лавров: Помимо соглашения о транзите президенты
одобрили заявление по Афганистану, в котором сформулированы
наши общие подходы к решению проблемы этой страны, к ее
стабилизации, укреплению и обеспечению дееспособности ее
власти, вооруженных сил, сил безопасности с тем, чтобы
помогать афганцам брать ответственность за судьбу своей страны
в свои руки. В нем зафиксированы сильные контртеррористические
положения. Особо выделю положения, которые очерчивают спектр
задач в сфере борьбы с наркотрафиком. Речь идет и должна идти,
как мы и договорились в этом заявлении, не только о
размышлениях о том, что лучше: бороться с наркопосевами,
уничтожать их или предоставлять афганским крестьянам какие-то
возможности для культивирования альтернативных
сельскохозяйственных продуктов.
В заявлении сказано о том, о чем Россия давно говорила и не
находила четкого понимания и отклика: о необходимости
уничтожать лаборатории, т.е. производство наркотиков,
уничтожать не выращивание наркокультур, а производство самих
наркотиков.
Очень важный момент – зафиксирована необходимость пресечь
поставки прекурсоров в Афганистан, поскольку героин без них
изготовить невозможно. Прекурсоры в Афганистане отсутствуют,
они поступают в основном из Европы. Наверное, на территории
европейских стран гораздо легче наладить контроль, чем внутри
Афганистана. Тема прекурсоров является технической, но имеет
огромное значение с точки зрения пресечения производства
героина. Это заявление нам поможет более эффективно двигаться
как по этим направлениям, так и в плане политической поддержки
усилий самих афганцев, в плане стабилизации обстановки.
Вопрос: Можно сказать, что одна из «личных» тем
отношений России и США – это поправка Джексона-Вэника.
Известно, что за завтраком В.В.Путина и Б.Обамы данная тема
затрагивалась. Что конкретно обсуждалось?
С.В.Лавров: Эта тема обсуждалась и во время
переговоров Президентов Д.А.Медведева и Б.Обамы. Она была
затронута не нами. Президент Б.Обама признал, что это теперь
уже проблема американской стороны. Все мыслимые и немыслимые
сроки с того момента, как сняты все ограничения на эмиграцию
из Советского Союза, из России в Израиль да и в любую другую
страну, прошли.
Условия отмены поправки менялись несколько раз. Это были и
куриные окорочка. Помните, когда г-н Щаранский, бывший в то
время уже в Правительстве Израиля, сказал, что это вообще не
поддается никакому пониманию, и не за американскую же курятину
он провел несколько лет в советской тюрьме. Но ситуация
по-прежнему там, где она есть.
Президент Б.Обама понимает всю неловкость, мягко скажем,
этой ситуации для американской стороны и заверил, что снятие
этой поправки будет одним из приоритетов его администрации.
Я бы очень хотел надеяться, что так оно и произойдет. И не
потому, что мы испытываем какие-либо практические неудобства,
поскольку ежегодно Президент США «подвешивает» практическое
применение этой поправки. Но в принципиальном плане не очень
прилично от мощного государства через конгресс слышать
заявления о том, что не надо снимать эту поправку, пока мы не
добьемся от России уступок, скажем, в снятии ограничений на
поставки мяса.
Вопрос: Эти ограничения, кстати, сняты.
С.В.Лавров: Они были сняты после того, как
американцы предоставили всю информацию, о которой мы их
просили. Но ведь такие случаи могут возникать и в будущем.
Пандемии и эпидемии периодически появляются. Никто от этого не
застрахован. Если в очередной раз что-то подобное произойдет,
и мы просто из необходимости обеспечить здоровье наших граждан
опять «тормознем» экспорт (будь то из Америки, будь то из
какой-то другой страны, где тот или иной вирус проявится), то
нам опять будут говорить: «Преодолейте эту проблему, и только
потом мы будем рассматривать снятие поправки Джексона-Вэника».
Наверно, это будет неправильно.
Недавно слышал, что кто-то в США стал говорить о том, что
давайте отменим поправку Джексона-Вэника, но сохраним
предусмотренные ею ограничения уже вне связи с изначальной
причиной, вне связи с проблемой эмиграции евреев из Советского
Союза. Если по этому пути пойдут наши американские партнеры, в
данном случае американский конгресс, это будет, конечно,
прискорбно.
Вопрос: То есть было предложено модернизировать
поправку?
С.В.Лавров: Подвести под нее другой фундамент,
который можно использовать вечно.
|