Интервью Министра иностранных дел России С.В.Лаврова российскому информационному каналу «Вести», 7 июля 2009 года

1115-10-07-2009

Вопрос: Сегодня слово «перезагрузка» звучит очень часто. Вы были первым, кто его услышал, когда Х.Клинтон подарила Вам знаменитую кнопку. Довольны ли Вы тем, как проходит перезагрузка отношений?

С.В.Лавров: Что касается «перезагрузки», это термин американский. Американская администрация так охарактеризовала свою политику в отношении России, вернее ту политику, которую она хочет выстраивать в отношении нашей страны. Думаю, самым главным показателем того, что этот термин имеет под собой субстанцию, являются те заявления, которые сделал Президент Б.Обама, находясь в Москве.

В общих чертах об этом он говорил и раньше, но в Москве Президент США очень четко сказал, что его администрация переосмысливает ситуацию в мире, те угрозы, которые необходимо парировать, а среди них главными являются терроризм, распространение оружия массового уничтожения и все, что с этим связано.

Главный вывод, к которому приходит Б.Обама, в том, что эти угрозы Соединенные Штаты в одиночку парировать не смогут. Нужна коалиция государств-единомышленников, и в ней Россия играет незаменимую роль. Это самое главное, что можно вычленить из анализа общего состояния дел в мире, роли, которую российско-американские отношения сегодня могут сыграть. Президент Б.Обама очень четко сказал, что его подход к международным делам будет отличаться от подхода предыдущей администрации, прежде всего в том, что на мировой арене нынешняя администрация будет действовать не через диктат, а через международное сотрудничество, в котором России отводится незаменимая роль.

Мы к этому готовы, как были готовы все предыдущие годы, но, к сожалению, наталкивались на недопонимание со стороны Вашингтона. Безусловно, слова правильные, мы их разделяем и рассчитываем, что они будут переведены на язык практических действий. Россия готова к такому взаимодействию.

Вопрос: Одна из ключевых тем этих переговоров – это CНВ. Известно, что документ, который президенты подписали, удалось согласовать буквально в последний момент. В чем были трудности?

С.В.Лавров: Трудности были хотя бы в беспрецедентно коротких сроках, отведенных на подготовку этого документа. Поручение было дано президентами на их первой личной встрече в Лондоне 1 апреля. И хотя мы не подготовили полномасштабного договора (это вообще было бы нереально), но те понимания, которые были отражены в совместном документе, подписанном президентами, действительно предопределяют очень многое в будущем договоре и существенно облегчают дальнейший разговор о том, какие же конкретные параметры будут зафиксированы в новом документе. Прежде всего, это количественные параметры. Мы не договорились о том, какой предел будет установлен для носителей и боезарядов, но президенты зафиксировали в документе диапазон, в котором нам надо искать договоренности. Это, прежде всего, диапазон для носителей от 500 до 1100 и диапазон для связанных с этими носителями боезарядов от 1500 до 1675.

Вопрос: Поскольку диапазон такой широкий, значит ли это, что предстоит преодолевать еще очень серьезные разногласия?

С.В.Лавров: Не разногласия, но предстоит искать баланс, паритет. Действительно, носители – это самое главное, потому что, если есть боезаряды, но нет носителей, возможность каких-либо нежелательных действий сокращается. Мы выступаем за максимально возможное ограничение носителей, рассчитывая, что на переговорах заданная президентами планка (а мы хотим существенно сократить и носители, и боезаряды) будет взята. Мы будем добиваться максимально нижних уровней для носителей, соответственно определяться по количеству боезарядов, которые с этими носителями связаны.

Помимо арифметики в этом документе есть важнейшие принципы, на которые должен опираться будущий договор. Прежде всего, это необходимость учесть взаимосвязь между стратегическими наступательными и оборонительными вооружениями. Поэтому те, кто сомневался в способности зафиксировать такую взаимосвязь, ошибались в своих прогнозах. Во-вторых, подтверждено, что, как и в ныне действующем договоре, в новом должно быть положение о неразмещении стратегических вооружений за пределами национальной территории. И, в-третьих, после очень непростой переговорной работы удалось зафиксировать необходимость отразить в новом договоре тот факт, что стратегические вооружения в неядерном оснащении (а над ними сейчас активно работают Соединенные Штаты) влияют на стратегическую стабильность. В итоге мы будем добиваться, чтобы эта тема была отражена более четко, не просто в контексте влияния неядерных вооружений стратегического характера на стратегическую стабильность, но в плане учета, по сути дела, нового класса стратегических вооружений. Появление стратегических вооружений в неядерном оснащении на тех же носителях, на которых могут устанавливаться и ядерные боеголовки, будет дестабилизировать ситуацию, поскольку национальные средства слежения не смогут различить, летит ли носитель с ядерной боеголовкой или с неядерной. Поэтому риск возрастает, и мы нашли понимание американских партнеров в том, что касается необходимости этот риск преодолеть в новом договоре. Будем над этим работать.

Вопрос: Одна из проблем, о которой говорили эксперты применительно к этому договору, это так называемый «возвратный потенциал». И как раз здесь речь шла о Соединенных Штатах. Учтена ли эта проблема в документе, который подписан, или эта тема будущих переговоров?

С.В.Лавров: Это тема будущего. «Возвратный потенциал» связан именно с количеством носителей. Чем больше носителей, тем больше мы имеем возможности предполагать, что на них могут быть установлены боеголовки, несмотря на то, что количество боеголовок также сокращается.

Вопрос: Теперь, когда документ подписан двумя президентами, предстоят переговоры. Обычно такие переговоры занимали много лет. Сейчас же осталось пять с небольшим месяцев. В каком режиме это будет происходить?

С.В.Лавров: Думаю, это будет происходить в очень плотном режиме. Обе стороны уже сформировали свои делегации, которые собственно и подготовили проект Совместного понимания, подписанного двумя президентами.

С 1 апреля прошло очень мало времени. То, что удалось зафиксировать основополагающие принципы договора, позволяет надеяться, что работу по остающимся непростым вопросам, а нам необходимо перевести эти принципы на договорный язык, к декабрю мы завершим. Такой настрой мы почувствовали и у американской команды, и самое главное – у Президента Б.Обамы. Президент Д.А.Медведев, со своей стороны, такой настрой полностью разделяет и считает, что все в наших силах и все в наших руках.

Замечу кстати, что мы ведь начали переговоры о новом договоре на замену ныне действующего еще с администрацией Дж.Буша, причем года за два до истечения ее полномочий, но наталкивались на нежелание вообще готовить что-либо юридически обязывающее. И прогресс, которого мы достигли за очень короткий срок по сравнению с тем временем, все-таки обнадеживает.

Вопрос: Я так понимаю, что один из крупных успехов российской дипломатии в процессе подготовки этого документа это то, что вопрос СНВ увязан с американской идеей построить район ПРО в Европе. Если это так, то как именно эта увязка выглядит?

С.В.Лавров: В согласованных принципах, которые отражены в Совместном понимании, подписанном президентами, зафиксирована необходимость в новом договоре учесть и отразить взаимосвязь между стратегическими наступательными и стратегическими оборонительными системами. Ясно, что противоракетная оборона является оборонительной системой стратегического характера. Мы будем исходить из того, что, если наши партнеры примут решение создавать американскую ПРО с глобальным охватом, то это, безусловно, будет ставить под большой вопрос перспективы дальнейшего сокращения стратегических наступательных вооружений. Американские коллеги это прекрасно понимают и хотят, в отличие от администрации Дж.Буша, не упираться в односторонне принятые решения по созданию баз в Чехии и Польше, а проанализировать этот проект, т.е. третий позиционный район противоракетной обороны. Этот обзор они намерены завершить через пару-тройку месяцев, как Президент Б.Обама сообщил Президенту Д.А.Медведеву. Договорились, что по итогам обзора мы проведем консультации. Мы подтвердили американскому руководству, Президенту Б.Обаме, что на столе переговоров по-прежнему остаются наши предложения, которые были выдвинуты еще два года назад в то время Президентом В.В.Путиным и которые предполагают отказ от односторонних действий и налаживание многостороннего сотрудничества с участием и США, и России, и европейских стран, начиная с совместного анализа ракетных угроз.

На переговорах в Кремле Президент Д.А.Медведев подтвердил наши предложения. Кстати, они были развиты в деталях в марте этого года в ходе нашей встречи с Х.Клинтон. У американской стороны есть наши развернутые предложения по налаживанию такого коллективного совместного анализа ракетных угроз и совместного же размышления над тем, какие меры, и политико-дипломатические, и другие, могут быть разработаны для того, чтобы эти угрозы нейтрализовывать.

В самый последний момент удалось договориться по принятию отдельного заявления по противоракетной обороне, которое опирается на те же принципы, о которых мы говорим, а именно на принципы равноправного взаимоуважительного диалога с целью разработки методов, форм отслеживания и затем нейтрализации ракетных угроз. Это относится к любой точке земного шара, где такие угрозы могут возникнуть и где они могут представлять опасность для наших государств, для Европы и для других стран, которые разделяют задачу не допустить эскалации напряженности в мире.

Вопрос: До выборов Б.Обама не был, скажем так, горячим сторонником идеи развернуть третий район ПРО в Европе. После выборов его позиция стала чуть более осторожной. Теперь эта тема обсуждается в Москве. Как Вам кажется, готовы американцы к перспективе отказаться от этих планов или же это такая важная для них тема, которая будет использована в ходе торга на переговорах, в том числе и по СНВ?

С.В.Лавров: Я очень надеюсь, что тот обзор, о котором сказали американские партнеры и который продолжается в Вашингтоне, завершится пониманием контрпродуктивности односторонних действий в этой сфере. Совместная работа, к которой мы приглашаем и которая предусмотрена принятым общим заявлением президентов по ПРО, на контрасте покажет выгоду от коллективных действий по сравнению с односторонними решениями, которые создают реальные риски для Российской Федерации, что бы ни говорилось о том, какие конкретно цели эти планы развертывания баз в Польше и Чехии преследуют.

Вопрос: Договоренности по транзиту – также очень важная тема. О чем удалось договориться? Увидим ли мы американских солдат, например, в России или это будут только железнодорожные грузы? Как будет выглядеть транзит?

С.В.Лавров: Транзит только воздушный. В соглашении оговорено, что он может осуществляться и коммерческими рейсами, и рейсами военно-транспортной авиации Соединенных Штатов. Военно-транспортная авиация США планирует значительное количество рейсов, до четырех с лишним тысяч в год. Это существенные объемы.

Вопрос: Это 15 рейсов в день?

С.В.Лавров: Меньше. 4500 рейсов нужно поделить на 365 дней. В любом случае, это много рейсов. И мы заинтересованы в том, чтобы та коалиция, которая работала по мандату СБ ООН в Афганистане, снабжалась исправно и повышала свою эффективность.

В соглашении о транзите выделю то, что мы согласовали абсолютно приемлемую для нас юридическую сторону дел. Юрисдикция Российской Федерации будет применяться во всех тех случаях, когда мы этого захотим и потребуем. У нас есть право попросить любой рейс приземлиться в Российской Федерации для проверки соответствия заявленных грузов тому, что реально находится на борту. Все эти процедуры прописаны. Это юридически очень чистый и эффективный механизм, который принят американской стороной, и, думаю, что он будет работать без сбоев. Железнодорожного транзита не предусматривается.

У нас имелись подобные соглашения о военном транзите с Францией, Германией, а недавно подписали с Испанией. Сейчас готовим такой же документ с Италией. Они исправно выполняются. Железнодорожный транзит у нас предусмотрен только с Германией, но на практике он ни разу не применялся. Видимо с вводом в действие соглашения о военном транзите с американцами потребности международных сил содействия безопасности в Афганистане будут удовлетворяться эффективно. Но, повторяю, у немцев есть возможность железнодорожного транзита.

Вопрос: Кроме просьбы посадить самолет для досмотра на территории России существуют ли другие механизмы досмотра? Я так понимаю, что на этот счет была достаточно сложная дискуссия.

С.В.Лавров: Нет, нас интересовала только возможность, наше право, и оно зафиксировано, попросить любой рейс, который движется в рамках этого соглашения, совершить посадку для досмотра. В случае если американская сторона отказывается, мы в праве отказать в самом рейсе.

Вопрос: В пунктах вылета наши инспекторы на американских базах досмотр не будут производить?

С.В.Лавров: В этом нет необходимости. Процедуры, которые разработаны в соглашении для проверок путем посадок рейсов, нам представляются достаточными.

Вопрос: Какие еще темы в рамках двусторонних российско-американских отношений Вы считаете в контексте визита ключевыми?

С.В.Лавров: Помимо соглашения о транзите президенты одобрили заявление по Афганистану, в котором сформулированы наши общие подходы к решению проблемы этой страны, к ее стабилизации, укреплению и обеспечению дееспособности ее власти, вооруженных сил, сил безопасности с тем, чтобы помогать афганцам брать ответственность за судьбу своей страны в свои руки. В нем зафиксированы сильные контртеррористические положения. Особо выделю положения, которые очерчивают спектр задач в сфере борьбы с наркотрафиком. Речь идет и должна идти, как мы и договорились в этом заявлении, не только о размышлениях о том, что лучше: бороться с наркопосевами, уничтожать их или предоставлять афганским крестьянам какие-то возможности для культивирования альтернативных сельскохозяйственных продуктов.

В заявлении сказано о том, о чем Россия давно говорила и не находила четкого понимания и отклика: о необходимости уничтожать лаборатории, т.е. производство наркотиков, уничтожать не выращивание наркокультур, а производство самих наркотиков.

Очень важный момент – зафиксирована необходимость пресечь поставки прекурсоров в Афганистан, поскольку героин без них изготовить невозможно. Прекурсоры в Афганистане отсутствуют, они поступают в основном из Европы. Наверное, на территории европейских стран гораздо легче наладить контроль, чем внутри Афганистана. Тема прекурсоров является технической, но имеет огромное значение с точки зрения пресечения производства героина. Это заявление нам поможет более эффективно двигаться как по этим направлениям, так и в плане политической поддержки усилий самих афганцев, в плане стабилизации обстановки.

Вопрос: Можно сказать, что одна из «личных» тем отношений России и США – это поправка Джексона-Вэника. Известно, что за завтраком В.В.Путина и Б.Обамы данная тема затрагивалась. Что конкретно обсуждалось?

С.В.Лавров: Эта тема обсуждалась и во время переговоров Президентов Д.А.Медведева и Б.Обамы. Она была затронута не нами. Президент Б.Обама признал, что это теперь уже проблема американской стороны. Все мыслимые и немыслимые сроки с того момента, как сняты все ограничения на эмиграцию из Советского Союза, из России в Израиль да и в любую другую страну, прошли.

Условия отмены поправки менялись несколько раз. Это были и куриные окорочка. Помните, когда г-н Щаранский, бывший в то время уже в Правительстве Израиля, сказал, что это вообще не поддается никакому пониманию, и не за американскую же курятину он провел несколько лет в советской тюрьме. Но ситуация по-прежнему там, где она есть.

Президент Б.Обама понимает всю неловкость, мягко скажем, этой ситуации для американской стороны и заверил, что снятие этой поправки будет одним из приоритетов его администрации.

Я бы очень хотел надеяться, что так оно и произойдет. И не потому, что мы испытываем какие-либо практические неудобства, поскольку ежегодно Президент США «подвешивает» практическое применение этой поправки. Но в принципиальном плане не очень прилично от мощного государства через конгресс слышать заявления о том, что не надо снимать эту поправку, пока мы не добьемся от России уступок, скажем, в снятии ограничений на поставки мяса.

Вопрос: Эти ограничения, кстати, сняты.

С.В.Лавров: Они были сняты после того, как американцы предоставили всю информацию, о которой мы их просили. Но ведь такие случаи могут возникать и в будущем. Пандемии и эпидемии периодически появляются. Никто от этого не застрахован. Если в очередной раз что-то подобное произойдет, и мы просто из необходимости обеспечить здоровье наших граждан опять «тормознем» экспорт (будь то из Америки, будь то из какой-то другой страны, где тот или иной вирус проявится), то нам опять будут говорить: «Преодолейте эту проблему, и только потом мы будем рассматривать снятие поправки Джексона-Вэника». Наверно, это будет неправильно.

Недавно слышал, что кто-то в США стал говорить о том, что давайте отменим поправку Джексона-Вэника, но сохраним предусмотренные ею ограничения уже вне связи с изначальной причиной, вне связи с проблемой эмиграции евреев из Советского Союза. Если по этому пути пойдут наши американские партнеры, в данном случае американский конгресс, это будет, конечно, прискорбно.

Вопрос: То есть было предложено модернизировать поправку?

С.В.Лавров: Подвести под нее другой фундамент, который можно использовать вечно.